Мне осталась одна забава:
Пальцы в рот — и веселый свист.
Прокатилась дурная слава,
Что похабник я и скандалист.
Ах! какая смешная потеря!
Много в жизни смешных потерь.
Стыдно мне, что я в бога верил.
Горько мне, что не верю теперь.
Золотые, далекие дали!
Все сжигает житейская мреть.
И похабничал я и скандалил
Для того, чтобы ярче гореть.
Дар поэта — ласкать и карябать,
Роковая на нем печать.
Розу белую с черною жабой
Я хотел на земле повенчать.
Пусть не сладились, пусть не сбылись
Эти помыслы розовых дней.
Но коль черти в душе гнездились —
Значит, ангелы жили в ней.
Вот за это веселие мути,
Отправляясь с ней в край иной,
Я хочу при последней минуте
Попросить тех, кто будет со мной,—
Чтоб за все за грехи мои тяжкие,
За неверие в благодать
Положили меня в русской рубашке
Под иконами умирать.
Сергей Есенин, 1923
Автограф — Российский государственный архив литературы и искусства (РГАЛИ), без даты, в составе остатков макета сборника «Москва кабацкая». Второй беловой автограф — РГАЛИ, также без даты, на обороте бланка редакции журнала «Красная нива», следовательно выполнен не раньше августа 1923 г. Третий автограф — частное собрание (Санкт-Петербург), также без даты. Автограф ст. 5—8 — частное собрание (Москва), с дарственной надписью: «Е.Соколу с любовью и верой» и пометой владельца: «1923 г. Стойло Пегаса». В статье П.Жукова «Сергей Есенин», посвященной возвращению поэта на родину, говорится: «Из привезенных его стихов (еще не напечатанных) метнулось одно стихотворение и запомнились строчки „Ах, какая смешная потеря!..“». Далее приводятся 5—8 и 23—28 ст. стихотворения (журнал «Зори», Пг., 1923, № 2, 18 ноября, с. 11). Датируется по помете в наб. экз. 1923 г.
Стихотворение указано в содержании сборника «Москва кабацкая», но в самом сборнике отсутствует. В корректурном оттиске сборника (собрание М.С. Лесмана — Музей А.А. Ахматовой, Санкт-Петербург) оно имеется, в тексте зачеркнуты ст. 7—8 и 25—28, кроме того общая помета — «Выкинуть».
Откликаясь на появление стихов Есенина в журнале «Гостиница для путешествующих в прекрасном», М.А. Осоргин назвал это стихотворение «изумительной вещью» и полностью привел его в статье (газета «Последние новости», Париж, 1924, 27 марта, № 1205). Иную оценку оно получило на родине. Стихотворение стало предметом критического обсуждения еще до своего появления в печати. А. К. Воронский выделил его как одно из наиболее показательных в «Москве кабацкой»: «В стихах говорится, что поэт неудачно хотел повенчать розу с черной жабой; „что-то всеми навек утрачено“; он вспоминает „дурашливых, юных, что сгубили свою жизнь сгоряча“, говорит о помыслах розовых дней, которые не сбылись и не сладились, о том, как он заливает глаза вином, „чтоб не видеть в лицо роковое, чтоб подумать на миг о другом“. В эти мотивы вплетена тоска по тополям, по деревенскому детству, по родительскому дому. Мудрено ли, что все это кончается в милицейских участках, горячкой, рядом бесчинств и скандалов. Вопрос о Москве кабацкой — серьезный вопрос. Элементы общественного и литературного декаданса на фронте будней революции налицо. И в этом — опасность стихов Есенина» (журнал «Красная новь», 1924, № 1, январь-февраль, с. 285). Это было одно из первых критических выступлений об опасности этого цикла стихов Есенина, их разлагающем воздействии. Эта тема стала одной из основных в критических статьях и рецензиях, посвященных циклу (см. прим. к «Да! Теперь решено. Без возврата...»).
© «Онлайн-Читать.РФ», 2017-2024
Обратная связь