— Лиззи, дорогая, где вы так долго пропадали? — Этим вопросом встретила ее Джейн сразу, как только Элизабет вошла в комнату. Тот же вопрос задали ей и остальные члены семьи, когда все рассаживались за столом. Покраснев, она сумела только ответить, что они забрели в незнакомые места. Но ни краска на ее лице, ни какие-нибудь другие обстоятельства не вызвали ни малейших подозрений.
Вечер прошел тихо, без происшествий. Призванные влюбленные болтали и смеялись, непризнанные — молчали. Дарси не было свойственно искать выхода своим счастливым чувствам в бурном веселье, а взволнованная и смущенная Элизабет скорее сознавала свое счастье, нежели на самом деле его испытывала. Помимо обычной неловкости, которую при таких обстоятельствах переживает всякая молодая девица, она испытывала и многие другие опасения. Она заранее представляла себе, как члены ее семьи примут известие об их помолвке. И хорошо зная, что кроме Джейн все относятся к Дарси с большой неприязнью, она боялась, как бы это чувство не оказалось настолько сильным, что ни его состояние, ни положение в обществе не смогут его рассеять.
Перед тем, как уйти спать, она призналась во всем своей сестре. И хотя Джейн обычно не сомневалась в ее словах, на этот раз она проявила крайнюю недоверчивость.
— Ты шутишь, Лиззи? Этого не может быть! Помолвлена с мистером Дарси! Нет, ты меня обманываешь. Я знаю, что это невозможно.
— Что ж, начало и впрямь малообещающее. Я только на тебя и надеялась. Если даже ты мне не веришь, как же я заставлю поверить других? Но, Джейн, милая, я говорю серьезно. Чистую правду. Он до сих пор меня любит, и мы помолвлены.
Джейн недоверчиво взглянула на сестру.
— Ах, Лиззи, это совершенно невероятно. Я же знаю, что ты его терпеть не можешь.
— Ты ничего не знаешь. Старое следует забыть полностью. Быть может, я не всегда его любила так, как сейчас. Но хорошая память при таких обстоятельствах непростительна. И сейчас я вспоминаю об этом в последний раз.
Мисс Беннет не знала, что и подумать. Элизабет снова и еще более серьезно уверила ее, что все сказанное — сущая правда.
— Боже милостивый! — воскликнула Джейн. — Неужели это могло случиться? И, однако, я теперь должна тебе верить. Лиззи, дорогая, я хотела бы, я была бы рада тебя поздравить. Но ты уверена, — прости мне этот вопрос, — ты вполне убеждена, что будешь с ним счастлива?
— В этом ты можешь не сомневаться. Мы уже решили, что будем счастливейшей парой на свете. Но ты не огорчена, Джейн? Сумеешь ли ты полюбить такого брата?
— Ну конечно же, всей душой. Для нас с Бингли это — самая большая радость. Мы с ним говорили об этом и, увы, решили, что это невозможно. Но ты в самом деле его любишь? Ах, Лиззи, делай все, что угодно, но только не выходи замуж без любви! Ты совершенно убеждена, что испытываешь к нему достаточно сильное чувство?
— О да! Когда я признаюсь тебе во всем, ты сможешь только сказать, что я его люблю, пожалуй, слишком сильно.
— Что ты имеешь в виду?
— То, что, по совести говоря, я люблю его сильнее, чем Бингли. Но я боюсь, что ты на меня за это рассердишься.
— Лиззи, родная, постарайся удержаться от шуток. Нам с тобой нужно поговорить очень серьезно. Расскажи мне сейчас же все, чего я не знаю. Ты давно его любишь?
— Это росло во мне так постепенно, что я сама не могу сказать, когда это началось. Пожалуй, однако, началом можно считать тот день, когда я впервые увидела его восхитительное поместье в Дербишире…
Новый призыв к серьезности достиг желанной цели. И Элизабет вскоре достаточно убедила сестру в своей глубокой привязанности к мистеру Дарси. Когда, наконец, Джейн полностью в этом уверилась, ей больше ничего не оставалось желать.
— Вот теперь я вполне счастлива! — сказала она. — Потому что твоя жизнь будет такой же радостной, как и моя. Я всегда была высокого мнения о мистере Дарси. Одна только любовь к тебе служила ему в моих глазах достаточной рекомендацией. Но теперь, в качестве друга Бингли и твоего мужа, он станет для меня самым дорогим человеком на свете после тебя и Бингли. Но, Лиззи, откуда в тебе столько лукавства? Оказывается, ты от меня очень много скрывала! Я ведь почти ничего не знала, что произошло в Пемберли и Лэмтоне. Все, что мне об этом было известно, я узнавала от других.
Элизабет объяснила ей причины своей скрытности. В то время она не хотела напоминать сестре о мистере Бингли. И еще недостаточно разобравшись в собственных чувствах, она в равной степени избегала имени мистера Дарси. Однако теперь ей уже не к чему было скрывать роль Дарси в замужестве Лидии. И после того, как все было сказано, они провели в разговорах еще половину ночи.
* * *
— Боже мой, — воскликнула на следующее утро, стоя у окна, миссис Беннет. — Неужели этот несносный Дарси опять увязался за нашим дорогим Бингли? О чем только он думает, проводя у нас с такой назойливостью целые дни? Я бы нисколько не возражала, если бы он отправился на охоту или занялся другими делами и не стеснял нас своим присутствием. Что же мы сегодня будем с ним делать? Лиззи, придется тебе опять вытащить его на прогулку, чтобы он не торчал здесь на дороге у Бингли.
Элизабет едва удержалась от улыбки, настолько ее устраивало это предложение. Вместе с тем то, что ее мать постоянно сопровождает его имя подобными эпитетами, не могло не причинить ей душевной боли.
Как только молодые люди вошли, Бингли посмотрел на нее так выразительно и пожал ей руку с таким жаром, что нельзя было сомневаться в его осведомленности. Вскоре он сказал:
— Миссис Беннет, не найдется ли здесь в окру́ге еще каких-нибудь мест для прогулок, где Лиззи снова могла бы заблудиться?
— Я бы посоветовала мистеру Дарси, Лиззи и Китти отправиться с утра на Оукхемский Холм,[84] — отвечала миссис Беннет. — Это — отличная прогулка, а мистер Дарси еще не видел этих мест.
— Что касается остальных участников, — сказал мистер Бингли, — то им это вполне подойдет. Но Китти, пожалуй, будет трудно туда добраться, не правда ли, Китти?
Китти подтвердила, что она предпочла бы остаться дома.
Вместе с тем мистер Дарси необыкновенно заинтересовался видом с Холма, и Элизабет молча согласилась его туда провести. Когда она поднялась наверх, чтобы приготовиться к прогулке, миссис Беннет пошла за ней, шепнув по дороге:
— Мне жаль, Лиззи, что тебе приходится брать на себя заботу об этом несносном человеке. Но ты, я надеюсь, не возражаешь? Тебе же понятно, что все делается ради Джейн. И тебе вовсе не нужно с ним разговаривать. Довольно сказать одно-два слова, пусть это тебя не тревожит.
Во время прогулки было решено испросить в этот вечер согласие мистера Беннета. Объяснение с матерью Элизабет взяла на себя. Как она воспримет известие, было трудно предвидеть. Иногда Элизабет начинала сомневаться, хватит ли богатства и знатности Дарси, чтобы смягчить всю ее неприязнь к этому человеку. Но должен ли был будущий союз привести ее в негодование или в восторг, поведение миссис Беннет в эту минуту все равно не могло оказать чести ее уму. И для Элизабет было одинаково невыносимо, чтобы Дарси оказался свидетелем первого взрыва восторга или первого приступа негодования ее матери.
* * *
Вечером, вскоре после того, как мистер Беннет удалился в библиотеку, Элизабет увидела, как мистер Дарси поднялся вслед за ним. Она испытывала крайнее беспокойство. Едва ли она боялась, что ее отец откажет мистеру Дарси. Но ему предстояло большое огорчение; и то, что она, его любимое дитя, должна была опечалить отца своим выбором, вызвать в нем опасения за ее судьбу, удручало ее самым серьезным образом. В печали и тревоге просидела она до возвращения Дарси и, только взглянув на него и заметив легкую улыбку на его лице, она почувствовала некоторое облегчение. Через несколько минут он подошел к столу, за которым она вместе с Китти занималась шитьем, и, сделав вид, что любуется ее работой, прошептал:
— Поднимитесь к отцу, он ждет вас в библиотеке.
Она сейчас же туда пошла.
Отец с мрачным и беспокойным видом расхаживал по комнате.
— Лиззи, — обратился он к ней, — что с тобой делается? В уме ли ты? Неужели тебе вздумалось выйти за него замуж? Разве ты не относилась к нему всегда с неприязнью?
Как горько жалела она в эту минуту, что в своих прежних высказываниях она не проявила достаточной сдержанности и осторожности. Если бы раньше она вела себя по-другому, сейчас она была бы избавлена от множества неприятнейших объяснений. Но теперь эти объяснения были необходимы, и Элизабет со смущенным видом заверила отца в своем чувстве к мистеру Дарси.
— Значит, другими словами, ты решила выйти за него замуж. Ну что ж, конечно, он очень богат, и у тебя будет больше красивых платьев и экипажей, чем у Джейн. Но разве ты от этого станешь счастливой?
— У вас есть какие-нибудь другие возражения, кроме того, что вы не верите в мою привязанность к этому человеку?
— Ровно никаких. Мы все считали его гордым и не очень приятным человеком, но это бы не имело значения, если бы ты действительно его полюбила.
— Но я же его люблю, люблю всей душой! — отвечала она со слезами на глазах. — Я люблю его. И его напрасно считают гордецом. На самом деле он превосходный человек. Вы совсем не знаете, что он собой представляет. И я прошу вас, не делайте мне больно, говоря о нем таким тоном.
— Лиззи, — проговорил мистер Беннет, — я дал согласие. Он принадлежит к тем людям, которым бы я не осмелился отказать, если бы они соизволили меня о чем-то просить. Теперь все зависит от тебя — захочешь ли ты по-настоящему, чтобы он стал твоим мужем. Но позволь дать тебе совет — подумай об этом очень серьезно. Я знаю твой характер, Лиззи. Мне хорошо известно, что ты не сможешь быть счастливой, не сможешь себя уважать, если только не будешь ценить своего мужа, если не станешь смотреть на него, как на человека, стоящего выше тебя. Твои остроумие и жизнерадостность грозят тебе, в случае неравного брака, многими бедами. Едва ли при этом ты сможешь избежать разочарования и отчаянья. Дитя мое, избавь меня от горя, которое я должен буду испытать, увидев, что ты потеряла уважение к спутнику жизни. Ты плохо себе представляешь, что это такое на самом деле.
Еще более взволнованная, Элизабет отвечала серьезно и искренне. Множество раз заверив отца в том, что мистер Дарси — ее настоящий избранник, она рассказала отцу, как постепенно изменились ее взгляды на этого человека. С восторгом перечислила она все его достоинства. Она рассказала отцу о своей абсолютной уверенности, что любовь Дарси к ней — не мимолетное увлечение и что эта любовь уже выдержала многие месяцы серьезного испытания, не встречая ответного чувства. И в конце концов ей удалось рассеять недоверие мистера Беннета и примирить его со своим предстоящим замужеством.
— Что ж, дорогая, — проговорил он, когда она замолчала. — Больше мне нечего тебе сказать. Если все, что я от тебя услышал, — правда, то он заслуживает того, чтобы стать твоим мужем. Я не смог бы, Лиззи, расстаться с тобой ради менее достойного человека.
Для того, чтобы еще больше поднять в его глазах своего жениха, она рассказала отцу о том, что Дарси добровольно сделал для Лидии.
— Сегодня у нас в самом деле вечер чудес! Значит, все эти переговоры, расходы по свадебному контракту, выплата долгов Уикхема и покупка офицерского патента — все это дело рук Дарси? Ну, что же, — тем лучше. Это освобождает меня от множества забот и расходов. Если бы все сделал твой дядя, мне следовало бы и пришлось бы на самом деле с ним рассчитаться. Но эти неистовые влюбленные молодые люди всегда поступают по-своему. Завтра я предложу ему вернуть долг. Он начнет протестовать и наговорит всякий вздор, настаивая на своей страстной любви к тебе. И с этим делом будет покончено.
Тут мистер Беннет вспомнил, как она была смущена несколько дней тому назад при чтении письма мистера Коллинза. И, вдоволь посмеявшись над ней, он в конце концов отпустил ее, сказав:
— Если какие-нибудь молодые люди явились за Мэри и Китти, ты можешь их направить ко мне, у меня сейчас есть свободное время.
С души Элизабет свалилась величайшая тяжесть. И после получасовых сосредоточенных размышлений у себя в комнате она смогла достаточно успокоиться, чтобы вернуться в гостиную. Пережитые волнения были еще слишком свежи в ее памяти, чтобы она могла предаваться веселью, и остаток вечера прошел очень тихо. Но дальше ей уже нечего было бояться, и ее постепенно охватывало ощущение легкости и спокойствия.
Когда ее мать поднялась перед сном к себе в туалетную комнату, Элизабет заглянула туда и сообщила ей важную новость. Слова ее произвели ошеломляющее действие. Выслушав их, миссис Беннет некоторое время сидела в полном молчании, будучи не в силах что-нибудь произнести. Хотя обычно ее ум достаточно быстро усваивал все, что было выгодно для ее дочерей или хотя бы отдаленно касалось какого-нибудь их поклонника, прошло немало времени, прежде чем она смогла уразуметь смысл того, что ей рассказала Элизабет. В конце концов она начала приходить в себя, стала вертеться в своем кресле, вскакивала, садилась, изумлялась и благословляла свою судьбу.
— Боже праведный! Благословение неба! Подумать только! Что со мной делается? Мистер Дарси! Кто мог бы себе представить? Так это на самом деле правда? Лиззи, душенька моя! Какая ты будешь богатая и знатная! Сколько у тебя будет денег на мелкие расходы! Сколько драгоценностей, карет! Джейн даже и сравниться с тобой не сможет. Я в таком восторге, так счастлива! Какой очаровательный молодой человек! Такой статный! Такой высокий! Ах, Лиззи, миленькая! Ради бога, извинись перед ним за то, что я раньше его недолюбливала. Надеюсь, он об этом забудет. Душенька, душенька, Лиззи! Дом в городе! Любая роскошь! Три дочери замужем! Десять тысяч в год! О, боже! Что со мной будет? Я теряю рассудок.
Этого было достаточно, чтобы больше не сомневаться в ее согласии. И Элизабет, радуясь, что все эти душевные излияния были услышаны ею одной, вскоре удалилась к себе. Но ей удалось провести в одиночестве не больше трех минут. Миссис Беннет сама прибежала к ней в комнату.
— Моя любимая девочка! Десять тысяч в год, а может быть, даже больше! Это ведь все равно, что выйти за лорда! И особое разрешение, — ты непременно должна будешь венчаться по особому разрешению. Но, дорогая моя, скажи мне, какое кушанье мистер Дарси больше всего любит к обеду? Я завтра же велю его приготовить.
Это было не слишком хорошим предзнаменованием будущего обращения матери с ее женихом. И Элизабет поняла, что даже после того, как она убедилась в самой нежной привязанности к ней мистера Дарси и заручилась согласием на их брак родителей, ей еще остается чего-то желать. Однако утро прошло гораздо более благополучно, чем она ожидала. Миссис Беннет испытывала такое благоговение перед своим будущем зятем, что была не в состоянии с ним разговаривать, кроме тех случаев, когда она могла оказать ему какую-нибудь услугу или выразить свое согласие с его мнением.
Элизабет обрадовалась, увидев, что отец старается ближе познакомиться с Дарси. И вскоре мистер Беннет уверил ее, что с каждым часом его мнение о Дарси становится все более благоприятным.
— Все три зятя кажутся мне великолепными. Боюсь, что Уикхем останется моим любимцем. Но твой муж будет мне нравиться, возможно, не меньше Бингли.
© «Онлайн-Читать.РФ», 2017-2025. Произведения русской и зарубежной классической литературы бесплатно, полностью и без регистрации.
Обратная связь