Четвертое небо — Солнце (продолжение)
1
Пусть тот, кто хочет знать, что мне предстало,
Вообразит (и образ, внемля мне,
Пусть держит так, как бы скала держала)
4
Пятнадцать звезд, [*] горящих в вышине
Таким огнем, что он нам блещет в очи,
Любую мглу преодолев извне;
7
Вообразит тот Воз, что дни и ночи
На нашем небе вольно колесит
И от круженья дышла — не короче; [*]
10
И устье рога пусть вообразит,
Направленного от иглы устоя,
Вокруг которой первый круг скользит; [*]
13
И что они, два знака в небе строя,
Как тот, который, чуя смертный хлад,
Сплела в былые годы дочь Миноя,
16
Свои лучи друг в друге единят,
И эти знаки, преданы вращенью,
Идут — один вперед, другой назад, [*] —
19
И перед ним возникнет смутной тенью
Созвездие, чей светлый хоровод
Меня обвил своей двойною сенью,
22
С которой все, что опыт нам несет,
Так несравнимо, как теченье Кьяны [*]
С той сферою, что всех быстрей течет.
25
Не Вакх там воспевался, не пеаны [*] ,
Но в божеской природе три лица
И как она и смертная слияны.
28
Умолкнув, оба замерли венца
И устремили к нам свое сиянье,
И вновь их счастью не было конца.
31
В содружестве божеств прервал молчанье
Тот свет, [*] из чьих я слышал тайников
О божьем нищем чудное сказанье,
34
И молвил: «Раз один из двух снопов
Смолочен, и зерно лежать осталось,
Я и второй обмолотить готов. [*]
37
Ты думаешь, что в грудь, [*] откуда бралось
Ребро, чтоб вышла нежная щека,
Чье небо миру дорого досталось, [*]
40
И в ту, [*] которая на все века,
Пронзенная, так много искупила,
Что стала всякая вина легка,
43
Весь свет, вместить который можно было
Природе человеческой, влила
Создавшая и ту и эту сила;
46
И странной речь моя тебе была,
Что равного не ведала второго
Душа, [*] чья благость в пятый блеск вошла.
49
Вняв мой ответ, поймешь, что это слово
С тем, что ты думал, точно совпадет,
И средоточья в круге нет другого. [*]
52
Все, что умрет, и все, что не умрет, [*] —
Лишь отблеск Мысли, коей Всемогущий
Своей Любовью бытие дает; [*]
55
Затем что животворный Свет, идущий
От Светодавца и единый с ним,
Как и с Любовью, третьей с ними сущей,
58
Струит лучи, волением своим,
На девять сущностей, [*] как на зерцала,
И вечно остается неделим;
61
Оттуда сходит в низшие начала,
Из круга в круг, и под конец творит
Случайное и длящееся мало;
64
Я под случайным мыслю всякий вид
Созданий, все, что небосвод кружащий
Чрез семя и без семени плодит.
67
Их воск изменчив, наравне с творящей
Его средой, [*] и потому чекан
Дает то смутный оттиск, то блестящий.
70
Вот почему, при схожести семян,
Бывает качество плодов неравно,
И разный ум вам от рожденья дан.
73
Когда бы воск был вытоплен исправно
И натиск силы неба был прямой,
То блеск печати выступал бы явно.
76
Но естество его туманит мглой,
Как если б мастер проявлял уменье,
Но действовал дрожащею рукой.
79
Когда ж Любовь, расположив Прозренье,
Его печатью Силы нагнела,
То возникает высшее свершенье.
82
Так некогда земная персть могла
Стать совершеннее, чем все живое;
Так приснодева в чреве понесла.
85
И в том ты прав, что естество земное
Не ведало носителей таких
И не изведает, как эти двое.
88
И если бы на этом я затих:
«Так чем его премудрость [*] несравненна?» —
Гласило бы начало слов твоих.
91
Но чтоб открылось то, что сокровенно,
Помысли, кем он был и чем влеком,
Он, услыхав: «Проси!» [*] — молил смиренно.
94
Я выразил не темным языком,
Что он был царь, о разуме неложном
Просивший, чтобы истым быть царем;
97
Не чтобы знать, в числе их непреложном,
Всех движителей; [*] можно ль заключить
К necesse при necesse и возможном; [*]
100
И можно ль primum motum допустить; [*]
Иль треугольник в поле полукружья,
Но не прямоугольный, начертить.
103
Так вот и прежде речь клонил к тому ж я:
Я в царственную мудрость направлял,
Сказав про мудрость, острие оружья.
106
И ты взглянув ясней на «восставал» [*] ,
Поймешь, что это значит — меж царями;
Их — множество, а круг хороших мал.
109
Вот, что моими сказано словами;
Их смысл с твоим сужденьем совместим
О праотце и о любимом нами. [*]
112
Да будет то свинцом к стопам твоим,
Чтобы ты шел неспешно, как усталый,
И к «да», и к «нет», когда к ним путь незрим;
115
Затем что между шалых — самый шалый,
Кто утверждать берется наобум
Их отрицать с оглядкой слишком малой.
118
Ведь очень часто торопливость дум
На ложный путь заводит безрассудно;
А там пристрастья связывают ум.
121
И хуже, чем напрасно, ладит судно
И не таким, как был, свершит возврат
Тот рыбарь правды, чье уменье скудно.
124
Примерами перед людьми стоят
Брис, Парменид, Мелисс и остальные, [*]
Которые блуждали наугад,
127
Савелий, Арий и глупцы иные, [*]
Что были как мечи для божьих книг
И искривляли лица их прямые.
130
Никто не думай, что он столь велик,
Чтобы судить; никто не числи жита,
Покуда колос в поле не поник.
133
Я видел, как угрюмо и сердито
Смотрел терновник, за зиму застыв,
Но миг — и роза на ветвях раскрыта;
136
Я видел, как, легок и горделив,
Бежал корабль далекою путиной
И погибал, уже входя в залив.
139
Пусть донна Берта или сэр Мартино, [*]
Раз кто-то щедр, а кто-то любит красть,
О них не судят с богом заедино;
142
Тот может встать, а этот может пасть».
© «Онлайн-Читать.РФ»
Обратная связь